Львовяне на выход! Жители Вроцлава готовятся вернуться к родным очагам

Варшава уверенно движется к полному контролю над Киевом.

Происходящее на Украине поставило, наконец, в реальную повестку дня мечтания многих поколений польских политиков об использовании своих восточных соседей в качестве «этнографического материала» для возвращения Польше статуса великой державы, которого, по их представлениям, она была незаслуженно лишена на рубеже 17–18 веков. Ухватившийся за протянутую ему «братскую» руку помощи с западных границ В. Зеленский будто не понимает, что в итоге указанная длань утянет к себе гораздо больше, включая самоё понятие «украинскости».

Как иллюстрация, любопытный исторический факт, забытый, видимо, нынешними украинскими горе-патриотами, но не их вновь обретенными «побратимами» в Польше. По историческим меркам сравнительно недавно, в 1945 г., деды, родители нынешних жителей одного из крупнейших польских городов Вроцлава (свыше 700 тыс. жителей), пребывали совсем в другом месте — в сегодня ещё украинском Львове (около 700 тыс.). По соглашению между ПНР и СССР после войны произошло своего рода замещение населения. Составлявшие на тот момент абсолютное большинство населения Львова около 0,5 млн. поляков, естественно, без всякого энтузиазма были компактно переселены в освобожденный Красной армией центр немецкой Нижней Силезии Бреслау (по-польски Вроцлав). Немецкие его жители были отправлены дальше на запад. По некоторым свидетельствам, польские руководители того времени пытались сохранить из «восточных кресов» за собой хотя бы Львов, предлагая Сталину за него стратегически важный «Сувалкский коридор», который бы соединял по суше Калининградскую область и Белоруссию. На тот момент этнические белорусы составляли более половины жителей данной территории. Однако вождь был неумолим. Ему, вопреки очевидным геополитическим выгодам польского предложения, подобно другим советским руководителям, хотелось наградить именно Украину. Очевидно, в расчёте на историческую признательность и благодарность. И в этом все они, безусловно, сильно ошибались.

В массе своей бывшие хуторяне со всей Западной Украины, прибывшие во Львов на замену полякам, никаких подобных чувств не испытывали. Вырванные из привычной среды, они вообще поначалу ощущали переселение как насилие над собой. Более того, протест против оставления депрессивных, но своих выселков являлся одним из мотивов их послевоенного «бегания по лесам» вместе с остатками бандеровцев. Однако к хорошему быстро привыкаешь. Прошло совсем немного лет, и новые львовяне стали гордиться своим городом, едва ли ни претендуя на то, что именно они его строили и развивали.

А вот прежние львовяне с этим категорически не согласны. Практически в каждой семье во Вроцлаве хранится пакет документов, свидетельствующий о том, какая недвижимость была принудительно оставлена ею в покинутых землях. Верификацией и сбором всех необходимых бумаг на этот счёт в Польше занимались специальные юридические конторы еще во времена существования социалистического содружества, что беспокоило даже ЦК КПСС. В современной Речи Посполитой все необходимые законодательные акты о праве на реституцию подобной собственности уже давно приняты. Вопрос только в том, в какой момент эти «семейные реликвии» будут предъявлены и какие процессы они за собой повлекут. Пока польское руководство не поощряло граждан на предъявление претензий, дожидаясь более благоприятной обстановки. Однако сейчас её развитие вселяет в польских руководителей несомненный оптимизм. До «вскрытия конвертов» осталось совсем немного.

К тому же путь для запуска реституции в пользу поляков и не только во Львове, но и на других территориях Западной Украины в юридическом плане в значительной степени расчистил еще П. Порошенко, когда по его инициативе Киевом был денонсирован «пакт Молотова — Риббентропа» 1939 года. Тем самым была поставлена под сомнение и легитимность вхождения в состав страны всех ее западных территорий, на части которых отныне могут претендовать не только Польша, но также Румыния (Буковина) и Венгрия (Закарпатье).

В. Зеленский же открыл политические и экономические клапаны, делающие текущий момент как нельзя более подходящим для выдвижения исторических претензий к Украине. Варшава уверенно движется к полному контролю над Киевом, рассуждая открыто о том, какая часть украинской земли ее удовлетворит. И если кто-то из украинских националистов надеется, что он сможет выскользнуть из новых «братских объятий», он глубоко ошибается. Поляки приходят с элегантностью полонеза, но затем начнется безудержный краковяк.

Порукой этому является все более возрастающая тотальная зависимость украинского общества от Польши буквально во всём — от экономики до военных поставок.

Варшава стремится сконцентрировать в своих руках всю помощь, идущую из-за границы на Украину, рассчитывая, очевидно, заработать на этом «немножко пенёнз» и для себя. Так, польские власти предложили разместить в Варшаве специальный международный фонд ООН. По словам вице-премьера Польши Яцека Сасина, речь идет о том, чтобы Польша была центром «не только логистики труда по восстановлению, но также финансовым центром», в котором бы сосредотачивались средства для Украины.

Не случайно, уже по крайней мере трижды за время СВО, о ползучей экспансии Варшавы на Украине с целью её последующей полной полонизации публично предупреждал глава Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин. Такая настойчивость говорит, по-видимому, о наличии у него убедительных и веских доказательств на этот счет документального характера.

В последнем заявлении от 9 июня С. Нарышкин привёл пример решения о создании на территории Польши запасного центра обработки данных Государственной налоговой службы Украины. В бизнесе подобную «сделку можно было бы отнести к категории слияний и поглощений». По словам Нарышкина, «государство не частная корпорация, и в данном случае мы видим, что киевская хунта уже согласилась с аннексией Украины Польшей и добровольно сдает ей государственный суверенитет».

Об этом же говорят и обещания В. Зеленского, данные им во время приезда в Киев польского президента А. Дуды, принять закон, по которому поляки на Украине получат равные с украинцами гражданские и политические права: смогут избираться, получать должности в органах государственной власти и занимать высокие посты с полным доступом к секретным данным. Им будет разрешено иметь двойное гражданство. Дуда в ответ радостно объявил: «Границ между Польшей и Украиной больше не будет, а народы двух стран смогут вместе жить на этой земле». А получат ли такие же права украинцы в Польше? Да ни в жизнь! Иначе вы ничего не знаете про поляков.

7 июня замглавы МИД Польши Марцин Пшидач предложил подписать новый польско-украинский договор о добрососедстве в Гадяче на Полтавщине, где в 1658 году была подписана «Гадячская уния». По этому документу часть входящих в Речь Посполитую ныне украинских земель должна была получить статус «Королевства Русского» и равные права с Польшей и Литвой. В Речь Посполитую вошли, но ни «русского», ни «украинского», никакого другого «королевства» не получили. Так будет и сейчас.

Не последнюю роль будет играть юридическая сторона вопроса. В случае с Вроцлавом и Львовом, например, если по закону окажется, что украинцы больше не являются собственниками того, что они уже привыкли считать своим, то кроме возвращения к своему прежнему «хлопскому» состоянию у них ничего другого не останется. Это, конечно, не значит, что население Вроцлава в полном составе вдруг переберется во Львов, хотя кое-кто наверняка захочет и этого. Просто нынешние владельцы жилья, каких-то лавочек и знаменитых кофеен там в одночасье превратятся в простых съемщиков и арендаторов. А затем они и сами потянутся «за лучшей долей» куда-нибудь в «Великую Польшу». Об этом очень жалостно писал еще Иван Франко, которым сейчас так настойчиво замещают в украинских школьных программах Л. Толстого и Ф. Достоевского.