Командир осетинских снайперов Коста: Я не убил ни одного украинца, только наемников

Большинство российских снайперов в ходе спецоперации одерживают победу в дуэлях и выполняют поставленные задачи за счет опыта и мотивации, считает командир осетинской снайперской группы по имени Коста.

- Коста, из какого именно ты города?

- Из Владикавказа.

- Почему вообще осетины здесь сражаются? Это благодарность России за август 2008 года? Или здесь что-то другое?

- Нет, за Россию мы воюем. Но прежде всего мы защищаем Донецк и Луганск. Мы воевали, когда России здесь еще не было. Мы просто встали на защиту Донбасса.

- А почему вы встали на защиту Донбасса?

- Это же очевидно.

- Например, многим российским регионам это не очевидно. Какое тогда дело осетинам до того, что происходит где-то там далеко?

- Ты же сам видишь, что Украина здесь все разрушила. Сколько людей погибло. А сколько детей погибло. Я впервые приехал сюда еще в 2014 году. Я помню, что когда в Макеевке был прилет, прямо на моих глазах погибли двухгодовалая девочка и девятилетний пацан.

- Тем осетинам, которые воевали в 2008 году, полезен этот опыт сейчас?

- Да там и войны толком не было. Грузины приехали, встали на позиции, сравняли Цхинвал с землей, зашли туда, немножко повоевали, а потом зашла Россия и просто их выкинула. Там за три дня все закончилось.

- Когда было тяжелее? В 2014 или сейчас?

- Сейчас, конечно.

- Научились они стрелять? Кто вообще побеждает в этих снайперских боях? Они или мы?

- Мы, конечно. Российские снайперы

- Говорят, что у них есть натовские винтовки калибра 12,7, которые бьют на 2 км, а также тепловизоры. За счет чего мы их переигрываем, если они лучше оснащены?

- У нас тоже хорошее оборудование и отличное вооружение. Переигрываем за счет опыта и мотивации.

- Вы занимаетесь контрснайперской борьбой? По каким целям работаете и с какой дистанции?

- Полтора километра. Работаем по наемникам. За все время, что я здесь, я не убил ни одного украинца.

- Много их, наёмников?

- Достаточно.

- А грузинских наемников видел? Говорят, что там действует подразделение Мамуки Мамулашвили, которое больше всех зверствовало в Цхинвале.

- Видел. Да, Мамулашвили тогда был офицером. Это он отдавал эти приказы. Его сейчас показывают по телевизору, но я не думаю, воюет ли он тут или воюют ли тут именно его люди. Я только знаю, что на него охотятся российские спецслужбы.

- Мне рассказывали, что в Северодонецке грузинские наемники чуть что назад уходят и на передовой их поймать сложно…

- Четверых мы поймали. Пуля их поймала. Возле Северодонецка есть деревня Сиротино. Там были серьезные снайперские бои. Мы помогали одной из бригад ЛНР. Мы отразили там более 15 атак. А потом нам сказали, что нашли четыре трупа грузин.Но лично я против грузин ничего не имею. Они нормальные. Просто они так же, как и Украина, слушают, что говорит Америка. А я человек справедливый. Я не верю слухам. Пока я лично что-то не увижу, я не буду никого слушать.

- Почему, на твой взгляд, американцам удалось научить воевать украинцев, но не удалось обучить воевать грузин?

- Почему не удалось? В Грузии тоже было полно американских агентов. По слухам, там до сих пор работают пять тысяч американских инструкторов. Просто грузины не воинственный народ. Вы были когда-нибудь в Грузии? Они не любят воевать. Но повторюсь, я не мщу, у меня нет ненависти ни к одному народу.

- Говорят, что противник бережет наемников, а посылает вперед ВСУ как пушечное мясо. Это правда?

- Трудно сказать. Наемники дерутся до последнего, потому что их не берут в плен и сразу убивают. Они бьются, потому что рассчитывают, что им повезет и они смогут убежать. Там, куда мы едем, есть англичане, французы и испанцы. Человек 50-70.

- А откуда вы это знаете? По радиоперехватам?

- У нас работает разведка и агентура. Они лично их видели и слышали. Нам говорят, по кому мы работаем.

- Противник пытается за вами охотиться, используя контрснайперскую борьбу и минометы?

- Пытается. Они хотели бы это сделать. Но за годы войн у нас огромный опыт. Мы чувствуем опасность. Пока летит их пуля, мы успеваем дважды поменять позицию. Если есть прямой контакт, мы воюем напрямую. А если у нас есть задание, мы действуем более скрытно.

- Из какой винтовки ты стреляешь?

- ОРСИС Т-5000 .

- Ты в паре работаешь?

- Нет, я автономный.

- Что сейчас в вашей работе самое сложное?

- Долго оставаться на одной позиции, если это необходимо. Потому что за нами охотятся, по нам стреляют из всего, что у них есть в ближайшем квадрате. Из минометов, из артиллерии, из "Градов".

- Долго приходится ждать выстрела?

- До утра. Самое оптимальное время для захода – это три-четыре часа ночи. Заходишь и ждешь до рассвета.

- Принято считать, что снайперу нужны хладнокровие и терпение. Но лично ты производишь впечатление активного человека.

- Да, терпения мне действительно не хватает. Тяжело, конечно. Но приходится выполнять задание.

- Как в осетинам относятся местные?

- К осетинам хорошо относятся. Например, в магазине могут поблагодарить за то, что я здесь воюю.

- Ты сказал, что вы более опытные, чем украинцы. В чем это выражается?
- А разве не видно? В том, что мы пока живы, а многие наши противники — нет.