Только Запад сосредоточил свои усилия на военной конфронтации с Россией, полыхнул Ближний Восток. Только США перепоручили Европе заниматься Украиной, взбрыкнул Сахель. Только Макрон начал болтать про отправку войск в Одессу, пришлось отправлять солдат в Новую Каледонию. А ещё никак не угомонятся венесуэльцы со своей Гайаной, северные корейцы со своими ракетами и даже бунтующие фермеры посреди Европы. Что это, если не происки подвергающих сомнению западный миропорядок русских или китайцев? Примерно в таком ключе и происходит аналитика в западных СМИ, протекает риторика западных политиков и форсятся обсуждения в соцсетях.
Факт состоит в том, что мир медленно, но уверенно вкатывается в эпоху глобального противостояния, новой холодной и горячей, третьей мировой, войны. Противоречия настолько обостряются, что теперь любое политическое, экономическое, социальное телодвижение объективно примыкает или к прозападному, проамериканскому, или антизападному, антиамериканскому вектору. Всё теперь трактуется с точки зрения глобальной конфронтации. По крайней мере правящие круги, эксперты и лидеры мнений на Западе совершенно не стесняются так делать, делить всё на чёрное и белое, всех на своих и чужих.
Поэтому восстание в колониальной Новой Каледонии трактуется в пользу России, фронт с которой Макрон обещает расширить за счёт ещё большей отправки солдат, и в пользу Китая, под влияние которого неминуемо попадут острова, если добьются независимости. Пожалуй, в этом есть определённая логика, если исходить только из глобальных процессов. Франции неприятно, Франция теряет влияние в Африке, утрачивает нити управления в своих собственных колониях, при этом находясь в, как они сами говорят, экзистенциальном конфликте с Россией и даже отчасти с Китаем.
Однако, во-первых, пока не всё так плохо для Парижа, во-вторых, новокаледонский кризис «раскачивает» вовсе не Россия и Китай, а Турция — союзник Франции по НАТО. Но тем не менее лишняя возня французов со своими островами поумерит воинственный пыл Макрона.
Франция — это государство как бы старой формации, с имперским прошлым, имперским душком и помыслами на европейское и даже мировое доминирование. С одной стороны, Франция — близкий союзник США в Европе и Африке, но она никогда не утрачивала полностью самостоятельности, не отказывалась от амбиций. Французские правящие круги организованы вокруг своей довольно замкнутой финансово-промышленной элиты, ограниченно связанной с англосаксонским капиталом. Среди акционеров крупнейших французских финансово-промышленных групп мы не найдём доминации традиционных для Запада «институциональных инвесторов» типа Vanguard, BlackRock, State Street Corporation. Франция обладает ядерным оружием, своим собственным ВПК, немалым промышленным потенциалом и т. д. Иными словами, Франция встроена в систему западного мироустройства, но в виде относительно самостоятельной «младшей сестры». В политической жизни Франции всегда шло противостояние евроатлантического вектора («Франция — верная ученица Запада») и голлистского («Франция — самостоятельная великая держава»), которое отражает метания правящих кругов и финансовых элит страны. Следует ожидать, что с деградацией мировой гегемонии США в конечном счёте верх одержит голлистское направление.
Однако следует понимать, что это борьба двух сортов империалистической политики — проамериканской и чисто французской. В содержании внутренней политики Франции нет никаких значительных элементов, выступающих за то, чтобы страна стала ответственной, миролюбивой, неагрессивной и т. п. Одни считают, что пока выгоднее стройно шагать под указку американской империи, другие — что пора наращивать усилия по воссозданию французской. Но их конечная цель одна и та же — своё более выгодное положение за счёт старых добрых методов колониализма, неоколониализма, давления, угнетения, вмешательства во внутренние дела других стран. То есть в терминах современных западных политиков экзистенциально Франция — это та же Америка, но пока на минималках.
Франция как государство старой формации раскинула свои колониальные щупальца далеко за пределы метрополии. Так называемые заморские территории Франции — это разнесённые по всему земному шару «точки на карте», позволяющие контролировать основные морские пути и иметь быстрый военный подступ ко всем регионам.
Новая Каледония — одна из таких «точек» в Тихом океане, рядом с Австралией. Это тропические острова, важность которых продиктована не только стратегическим для Франции местоположением, но и запасами природных ископаемых. Новая Каледония обладает крупными запасами никеля и других минералов, которые добывают французские корпорации.
Правительство Франции через подконтрольные и лояльные СМИ стремится всех убедить, что добыча природных ресурсов в Новой Каледонии чуть ли не убыточна, что французский бюджет дотирует эту «заморскую территорию», а уровень жизни в тропическом раю выше, чем в самой Франции. Верится в это с трудом. Особенно на фоне того, что после начала восстания Макрон немедленно отправил войска и поторопился сам прилететь в столицу — г. Нумеа. Не верят в подобный расклад и коренные жители Новой Каледонии — канаки, которые более 40 лет в лице прежде всего «Канакского социалистического фронта национального освобождения» ведут борьбу с Парижем за суверенитет.
Новая Каледония обладает относительно небольшой территорией величиной примерно со Словению, Израиль или Кувейт и населением в 250 тыс. человек. Канаки составляют около 40 проц. населения островов, но по уровню жизни сильно уступают переселившимся туда европейцам. Только 8 проц. канаков имеют высшее образование, и большинство проживает в небольших деревнях. При этом канаки — хорошие охотники и обладают внушительным арсеналом охотничьего оружия (официально на руках около 100 тыс. стволов и неизвестно, сколько ещё нелегальных). Естественно, что природные богатства, выгодное географическое положение их родины вызвали резкий рост национального самосознания в духе «Почему мы должны отдавать доходы французам, которые живут за 17 тысяч километров от нас и не считают нас ровней?» Лоялисты же на острове, как правило французского происхождения, исходят из обратной логики: «Если бы мы вас не завоевали в середине XIX в. и не принесли вам цивилизацию, вы бы всё ещё жили родоплеменным строем». Радуйтесь, мол, что вас в своё время не вырезали под корень, как поступали англичане. В общем, классические для «колониальной полемики» вводные.
Недовольные политикой Макрона канаки снарядили вооружённые отряды, парализовали органы власти на островах, выставили заставы на дорогах и вступили в схватку с местной жандармерией. Кроме того, начались традиционные для французской политической культуры беспорядки, сожжения авто и разграбление магазинов. Канаки хорошо учатся у «белых людей». Париж ввёл чрезвычайное положение и отправил более трёх тысяч солдат для подавления восстания.
В борьбе с колониальными империями всегда было два пути — война непосредственно с метрополией и война на территории колоний с целью ослабить метрополию. Раздувать пожар самостоятельности колоний — естественное средство давления на любую колониальную державу. По характеру освещения событий восстания в Новой Каледонии легко понять, кто участвует и поддерживает канаков.
Например, китайское агентство «Синьхуа» ничего не написало про события в Новой Каледонии. А вот турецкие СМИ активно смакуют кризисную ситуацию. «Лженаполеон не отказывается от никеля: паника в колониалистской Франции по поводу Новой Каледонии» — такой заголовок можно увидеть в крупной турецкой газете Yeni Safak.
В данном редком случае представитель МИД РФ М. Захарова в своём телеграм-канале кратким ёрническим комментарием вскрыла суть ситуации в её контексте: «В Елисейском дворце истерично ищут место под новую Новую Каледонию, выбирая между Грузией и Арменией. Если уж кого Париж может освободить, то канаков от французского ига».
В общем так и есть. Макрон обвинил Азербайджан в том, что тот поддерживает национально-освободительный порыв канаков и их восстание в Новой Каледонии. Видимо, не решился напрямую обвинять Турцию, потому что ясно, что Азербайджан, вправду поддерживающий открыто канаков, действует в согласии с Анкарой. И антифранцузские действия Турции и Азербайджана являются следствием активного противостояния Франции и Турции на Кавказе и в Средиземном море (в конфликте с Грецией). Франция действительно желает превратить Армению и Грузию в свои полуколонии, в опорные пункты влияния в Закавказье. В Грузии даже президент Зурабишвили — бывший посол Франции в Грузии. А противостоят французскому влиянию как Россия со своими интересами, так и Турция. Таким образом, история с Новой Каледонией стала составным элементом более близкого противостояния Франции и Турции на Кавказе.
Однако рассчитывать на то, что канаки объявят независимость, я бы не стал. Дело в том, что их «революционные силы» уже упустили этот момент, а это означает либо то, что они в итоге проиграют, либо то, что их лидеры изначально планировали лишь что-то выторговать у Парижа. Последнее восстание канаков было в конце 1980-х гг., и тогда они договорились с Францией об амнистии и проведении трёх референдумов о независимости. Французы их переиграли, и референдумы «революционеры» проиграли. Сейчас дело наверняка кончится чем-то похожим. Однако решительность первоначального выступления, внезапность самого восстания станут хорошим уроком всем заморским территориям Франции. Всё равно это признак нестабильности колониальной империи, и он уже оказывает своё влияние на внутреннюю политику. Между прочим, на днях на площадь Бастилии вышли несколько сот человек с митингом солидарности с Новой Каледонией и лозунгами: «Да здравствует борьба народа канаки!», «Независимость Новой Каледонии», «Время колоний закончилось».
Анатолий Широкобородов,
специально для alternatio.org