Феодоро: Княжество, которое не сдалось...

 550 лет назад пало княжество Феодоро — последний форпост Византии, чья история неразрывно связана с судьбой России

   В истории есть даты, которые отмечаются не как торжество, а как повод для глубокой памяти, для воспоминания о мирах, ушедших безвозвратно, но оставивших несмываемый след. Таким событием в этом году становится круглая дата – 550 лет со дня гибели княжества Феодоро, последнего осколка Византийской империи, уникального государства, которое на протяжении столетий являлось хранителем православной веры и эллинистической культуры в Северном Причерноморье. Его трагический конец в 1475 году ознаменовал окончание целой эпохи и навсегда изменило карту и судьбу Крымского полуострова.

История Феодоро уходит своими корнями в седую древность, во времена Великого переселения народов. В III веке нашей эры германские племена готов, движимые волной исторических перемен, проделали долгий путь из Скандинавии к берегам Черного моря. Часть их, известная как везеготы, ушла дальше на запад, а другая – гото-гретунги, которых позже стали называть крымскими готами, – прочно осела в Крыму. Суровые воины и земледельцы, они нашли на полуострове новую родину. Готы расселились в юго-западной, горной части Таврики, в местах, которые и по сей день поражают своим неприступным величием: на плато Мангуп, Эски-Кермен, в долинах рек Бельбек и Кача. Они смешались с местным населением – потомками скифов, сарматов и аланов, а также с римскими и греческими колонистами, чьи города-полисы уже много веков процветали на побережье.

Судьбоносным для готов, как и для всего позднеантичного мира, стало принятие христианства. Под влиянием Византии они постепенно отошли от языческих культов и стали ревностными приверженцами православия. Этот духовный выбор на века определил их культурную и политическую ориентацию, сделав их верными, хотя и не всегда покорными, союзниками Константинополя. Византия, в свою очередь, видела в готах важный форпост на своих северных рубежах, оплот против кочевников Великой степи, волна за волной накатывавших на Крым: гуннов, булгар, хазар.

Именно в эпоху Хазарского каганата, в VIII веке, в готской среде начинает формироваться своя государственность. Центром ее становится могущественная крепость на горе Мангуп – Дорос, которая также была центром одноименной церковной епархии.

---

Развалины крепостной стены города Мангуп. Фото: Олег Макаров / РИА Новости

Какое-то время готы признавали власть хазар, но с ослаблением каганата их правители, носившие титул топархов, обрели полную самостоятельность. К X-XI векам, когда Русь, приняв крещение, вошла в орбиту византийского влияния, крымские готы были уже вполне эллинизированным народом. Они говорили на греческом языке, исповедовали православие и во всем подражали имперским порядкам. Готский язык постепенно уходил в прошлое, сохраняясь лишь в быту отдаленных селений, в то время как греческий стал языком церкви, администрации и культуры.

Расцвет княжества, которое византийцы называли Феодоро, а западные источники – Готией, пришелся на XIII-XIV века, эпоху, когда сама Византия доживала свои последние дни под ударами крестоносцев, а затем и османов. Ирония судьбы заключалась в том, что пока империя-мать слабела, ее дальний форпост, затерянный в крымских горах, переживал невиданный подъем. После того как в 1204 году крестоносцы разгромили Константинополь, связи Таврики с метрополией ослабли. Этим воспользовались представители знатного византийского рода Гаврасов, который, по одной из версий, имел армянское происхождение. Этот род дал империи многих полководцев и правителей. Одна из ветвей Гаврасов обосновалась в Крыму и возглавила княжество Феодоро, дав ему новую династию.

Под властью князей из рода Гаврасов, Феодоро достигло своего зенита. Его территория простиралась от стратегически важной крепости Чембало (современная Балаклава) на южном берегу до устья реки Альмы на западе и до крепости Фуна у подножия горы Демерджи на востоке. Сердцем княжества был Мангуп – гигантский пещерный город-крепость, неприступная цитадель, вознесенная природой и человеческим гением на высоту почти шестисот метров над уровнем моря. На плато располагался не только княжеский дворец, но и многолюдный город с мощными оборонительными стенами, башнями, жилыми кварталами, храмами и хозяйственными постройками. Это был настоящий мегаполис по меркам средневековья.

Князья Феодоро были мудрыми и дальновидными правителями. Они понимали, что выжить небольшому православному государству в окружении могущественных и часто враждебных соседей можно только благодаря гибкой дипломатии и развитой экономике. Княжество вело оживленную торговлю. Через его порты, в первую очередь через Авлиту в устье Качи и Чембало, экспортировалось вино, зерно, кожи, соль и другие товары, производимые в горных долинах. Феодоро поддерживало тесные связи не только с Трапезундской империей и осколками Византии, но и с генуэзцами, своими главными соперниками в Крыму.

Отношения с Генуэзской республикой, колонии которой протянулись по всему южному побережью от Боспора (Керчи) до Чембало, были сложными и противоречивыми. Это было соперничество двух миров: католического-торгового (Генуя) и православного-аграрного (Феодоро). Их интересы сталкивались повсеместно, особенно в борьбе за контроль над гаванями и торговыми путями. Нередко дело доходило до прямых военных столкновений. Одной из вершин этого противостояния стала знаменитая битва за Чембало в 1433 году. Жители города, недовольные властью генуэзцев, подняли восстание и призвали на помощь князя Алексея I из Феодоро. Войска князя взяли крепость штурмом. Но триумф был недолгим. Год спустя из Генуи прибыла мощная эскадра с большим войском, которое после ожесточенной осады вернуло Чембало под свой контроль. Эта война показала, что, несмотря на всю свою мощь, Феодоро не могло в одиночку противостоять морской державе, однако она же продемонстрировала силу и смелость феодоритов.

Но самыми важными и стратегическими для выживания княжества были его отношения с другим соседом – Крымским улусом Золотой Орды, а позже – с самостоятельным Крымским ханством. Ордынцы, а затем и крымские татары, представляли постоянную и смертельную угрозу. Однако князья Феодоро сумели выстроить с ханами сложную систему отношений, балансируя на грани вассалитета и независимости. Они платили дань, но при этом сохраняли внутреннее самоуправление и православную веру. Более того, они часто выступали в роли дипломатических посредников между ханством и великим княжеством Московским.

Связи с Русью, и в особенности с набирающей силу Москвой, были для Феодоро жизненно важным направлением внешней политики. Православные государи далекой горной страны и великие князья московские видели друг в друге естественных союзников в сложном переплетении региональных интересов, где главными противниками выступали и католический Запад, и мусульманский Восток.

Эти контакты не были простой формальностью. Еще до падения Константинополя, в первой половине XV века, династические и духовные узы связывали Феодоро с православным миром. Ярким свидетельством высокого статуса мангупских князей в этой системе стало событие 1472 года. Именно тогда дочь князя Исаака, Мария, отплыла из крымского порта для брака с господарем Молдавии Стефаном III Великим. Этот союз был стратегическим, направленным на создание мощного православного фронта против набиравшей силу Османской империи. Молдавия, как и Феодоро, оказалась на передовой борьбы с турецкой экспансией, и брак должен был укрепить этот альянс.

Одновременно княжество Феодоро активно искало поддержки и в Москве. Последний правитель Мангупа, князь Исаак, сын Олубея, и его наследник Александр прекрасно понимали, что после падения Второго Рима – Константинополя в 1453 году – надеяться более не на кого. Генуэзцы были ненадежны и слабы, а западные державы слишком далеки. Взоры закономерно обращались к северу, к единственному мощному православному государству, которое, сбросив ордынское иго, демонстрировало растущую силу, – к Великому княжеству Московскому. 

Известно, что в критический период, накануне османского вторжения, между Мангупом и Москвой велись активные дипломатические переговоры. Князья Феодоро надеялись получить если не прямую военную помощь, то хотя бы мощную дипломатическую поддержку и, возможно, финансовую помощь для укрепления своих крепостей.

Эти связи не были односторонними. Московские государи, в свою очередь, видели в Феодоро важного союзника в Крыму, потенциальный плацдарм своего влияния и источник ценнейшей информации о намерениях крымских ханов и османов. Более того, ближайшие родственники правящего рода уже давно и верно служили Москве, занимая высокие посты при великокняжеском дворе. Еще в конце XIV века Стефан Ховра (Гаврас) и его сын Григорий нашли убежище в Московском государстве, где положили начало знатным боярским родам. Они принесли с собой не только византийские традиции управления, но и значительные богатства — на их средства, например,  был построен знаменитый Симонов монастырь.

Потомками этого рода были Ховрины, Головины, Третьяковы, Кафтыревы и другие. Таким образом, кровь последних правителей горного Крыма, хранителей византийского наследия, текла в жилах многих выдающихся деятелей русской истории. Иван Ховрин был казначеем у великого князя Василия Темного, а его потомки, Головины, стали одним из самых знаменитых родов в России, дав стране флотоводцев, дипломатов и государственных деятелей. Это прямое родство подчеркивает глубокую, неразрывную связь истории Крыма и России, общность их культурного и духовного пространства.

Однако в XV веке над этим пространством сгущались тучи. В 1453 году под натиском османов пал Константинополь. Византийская империя прекратила свое существование. Феодоро осталось один на один с самой мощной военной машиной того времени. Княжество, лишившееся своего главного покровителя, пыталось найти новых союзников. Его правители, такие как князь Исаак, вели активные переговоры с правителями Италии, Венгрии, с Великим княжеством Литовским, но помощь от них была минимальной и запоздалой. Далекая Москва еще не оправилась от ордынского ига и не могла оказать военной поддержки.

Роковым для Феодоро стал 1475 год. Летом огромный османский флот под командованием опытного полководца Гедик Ахмед-паши появился у берегов Крыма. Первой целью турок стали генуэзские колонии. Одна за другой пали Кафа (Феодосия), Солдайя (Судак), Чембало. Генуэзское присутствие в Крыму было ликвидировано за несколько недель. Затем очередь дошла до последнего независимого православного анклава – княжества Феодоро.

В начале лета турецкая армия осадила Мангуп. Осада длилась долгих пять месяцев. Обороной руководил последний правитель Феодоро князь Александр (сын Олубея). Защитники цитадели проявили чудеса мужества и стойкости. Они отбивали все штурмы, нанося османам огромный урон. По некоторым данным, феодоритами был практически полностью уничтожен элитный корпус янычар...Неприступные скалы и мощные стены делали Мангуп почти неуязвимым. Но против численного превосходства (10 тыс. турок и 2 тыс. феодоритов) и современной артиллерии, которую турки подтянули к стенам, трудно было устоять. Не помогли и 300 отборных воинов, присланных на помощь молдавским господарем Стефаном Великим - мужем сестры князя Александра...Согласно легенде, решающую роль сыграло предательство: кто-то из защитников указал османам на тайный водопровод, снабжавший город водой. Лишившись воды и исчерпав все силы для сопротивления, в декабре 1475 года Мангуп пал.

Турецкие войска ворвались в город и учинили жестокую расправу. Большая часть населения была перебита или уведена в рабство. Последнего князя Феодоро Александра и его семью захватили в плен. Мужчин династии, по некоторым данным, казнили в Константинополе, а женщин отправили в султанский гарем (однако по одной из версий кому-то из родни князя Александра (сына Олубея) все же удалось избежать плена. Возможно, именно они или их дети под именами Александр и Михаил Олябей примерно в 1500 году прибыли из Польши на службу к Великому Князю Московскому и стали основателями рода русских дворян Алябьевых)...Цветущий город был разграблен и сожжен. Падение Мангупа означало конец независимого православного княжества Феодоро. Его земли вошли в состав Османской империи как часть Кефинского санджака (провинции). На месте величественной столицы осталось лишь небольшое мусульманское поселение.

Падение Феодоро стало событием всемирно-исторического значения. Оно ознаменовало окончательное утверждение османского господства в Северном Причерноморье и на долгие столетия отрезало Русь от черноморских берегов. Православный мир потерял один из своих древнейших и стойких центров. Угас светильник, который столетиями хранил веру и культуру в этом суровом краю.

Но наследие Феодоро не исчезло бесследно. Остались немые свидетели его былого величия – руины Мангупа, Эски-Кермена, Инкермана, Фуны. Эти пещерные города, храмы и крепости, молчаливо взирающие с высот на современный мир, до сих пор поражают воображение. Осталась память, вплетенная в летописи и хроники. Также остались кровь и дух его последних правителей, нашедших приют на Руси и верой и правдой служивших своей новой родине, заложив основы могущества Российского государства.

550 лет – срок по историческим меркам немалый. Но память о княжестве Феодоро, о его трагической и славной судьбе, продолжает жить. Она живет в камне его крепостей, в тишине его горных долин, в родословных древних русских фамилий. Это не просто страница из учебника истории; это часть общего культурного и духовного кода, напоминание о хрупкости мира и о силе духа, способном противостоять любым бурям. Вспоминая о Феодоро, мы вспоминаем о связи времен, о том, что история – это не цепь случайных событий, а единое полотно, где нить, оборвавшаяся пять с половиной веков назад на вершине Мангупа, была подхвачена и продолжена на берегах Москвы-реки...

Текст создан DeepSeek и rusfact.ru

Также в тему...Последние готы: тихое угасание народа после падения Феодоро.