Про «братский народ», Гоголя и «Свадьбу в Малиновке»…

Валерий Дудкин посетил Украину и поделился впечатлениями.

Во время недавней поездки на Украину, куда мужчин моего возраста и телосложения и имеющих российский паспорт могут пустить по единственному поводу, меня посетили разные мысли и чувства. Мне показалось, что поделиться этими мыслями и чувствами будет правильно. Я для себя кое-что понял и осознал. Может быть эти мои мысли (наверное, сумбурные) помогут кому-то что-то осознать.

1. Про «братский народ» Украины. Нет никакого «братского народа». Кого мне называть «братским народом»? Вы своих родителей, братьев, сестёр называете «братским народом»? Вряд ли. Для меня есть один единый родной народ – это мои родители, дедушки, бабушки, братья и сёстры, которые в силу разных причин жили и живут в разных местах нашей большой страны. Это мой народ. И миф о каком-то ДРУГОМ народе (пусть и «братском») – на мой взгляд, бред. Вредный и опасный бред. По печальному поводу собрался МОЙ РОД. Кто по-русски говорил, кто по-украински, кто на суржике. Для меня это неважно. Это мой народ и моя земля. Все мои дедушки, бабушки и мама лежат в украинской земле. Как сказал Кобзон о Донбассе – «тут моя пуповина зарыта».
2. Сейчас реализуется попытка этот единый могучий народ разделить. Если его разделить, то сильным народ уже не будет. Идёт попытка разрушить идентичность народа. Размывают и выбивают базовые ценности. Конфликт в семьях на ценностном уровне сеют. При Ющенко конфликты были в семьях, но на уровне – «ты за Юлю или за Витю». Это было даже забавно. Сейчас – страшно. Нету такого мела, чтобы круг, как в «Вие» у Гоголя, вокруг себя начертить и защититься.

Позавчера в райцентре хоронили простого парня, погибшего на Донбассе. Нужно понимать, что в сельской местности - общинный способ бытия. И проводить парня собралась община. Вся. И община будет помнить, что он «погиб в АТО, защищая Родину от московских оккупантов». И сейчас всю Украину пытаются замазать и повязать кровью. Когда в каждом райцентре появится свой «Герой АТО» - отмыть кровь мы уже не сможем. Там прямо новые традиции таких похорон продвигают – чтобы побольше народу пришло и чтобы на коленях всё село постояло. Когда появится свой личный счёт у многих людей. Кровный счёт. Между родственниками в том числе. У меня в семье часть мам сыновей прячет, а часть – каску сыну за свой счёт покупает.

3. Фото бандеровской газетёнки, распространяемой в городе Южноукраинске (город-спутник ЮУ АЭС) прикладываю. В автобусах сельских плакатики везде «Крим – це Украйина» и т.п. Пропаганда такая, что хоть стой, хоть падай. Причем в сельской местности такого «патриотизма» больше. Хотя упоротых совсем немного.
 

4. Таксист в Одессе рассказал, что со времён сериала «Ликвидация» особо ничего не изменилось. И когда местные укроактивисты норовят что-то снести (например, памятник Екатерине Великой), то «приходят люди и объясняют, что лучше этого не делать». Порадовала стела с именами героев Великой Отечественной войны перед оперным театром. Хотя одесского мэра сейчас, как говорят, будут прессовать.
5. Люди говорят тихонько и осторожно. Очень аккуратно и полушёпотом спрашивают, мол, а что по вашему телевизору показывают, что по-вашему происходит? Слушают с интересом. Москва на этом фоне – светоч свободы и демократии. Не видел я у нас оглядывающихся людей. Когда сестра говорит тихонько и слегка оглядываясь, что нашла (ещё остались в сельской местности) православный храм Московского патриархата, то у меня возникают вопросы к такой «Европе» и к такой «демократии». И я имею теперь право эти вопросы задать.
6. В отдалённых сёлах, к сожалению, источник информации один – украинское ТВ. А новости там такие – русских срочников сжигают на Донбассе в специальных крематориях, чтобы не везти гробы в Россию и скрыть потери, а танки российские наступают на Запорожье.
7. Из общения с друзьями детства, с одноклассниками и просто знакомыми сложилось впечатление, что у основной массы населения позиция – «лишь бы меня не трогали». И они ставят «Класс!» в «Одноклассниках» хоть каким-то патриотическим жёлто-синим плакатам с тризубом, хоть красному знамени Победы на Рейхстаге. И сменят программы в телевизоре – и у них убеждения быстро подправятся, как у того дедушки из фильма «Свадьба в Малиновке», который тут же доставал будёновку, когда в деревню приходили красные. Не удивлюсь, если будёновка у них уже припасена. Все жалуются на низкий курс гривны, на воровство начальства, на растущие тарифы, на то, что на войну отбирают деньги. У пенсионеров могут просто снять 15% с зарплаты на военные нужды. Обменял деньги в обменнике – полтора процента с тебя на войну снимают.
8. Похорон на Украине всё больше. Многие традиции поминок и прочих обычаев включают в себя использование конфет – их несут на кладбище, их раздают и т.п. В каждом сельском магазинчике конфеты «Рошен» имеются в достатке. Порошенко делает хороший гешефт. Мне эти конфеты в горло не полезут теперь. А люди едят кровавые конфетки.
9. Разруха на Украине полнейшая – автобусы местами ещё из моего детства ходят. Плитку и асфальт в Одессе не меняли ещё с советский времён. Трасса «Чернигов-Одесса», построенная при Кучме ещё держится, но кое-где уже требует ремонта. Но если свернуть с неё, то ТАКИХ дорог я уже давно не видел. Не построено НИЧЕГО!!!! Вообще НИЧЕГО. Доворовывают остатки. Наверное, Путин виноват в том, что за 25 лет в моей родной школе так и не построили спортзал и не сменили полы – хотя развесили по стенам венки и портреты Шевченко с рушниками. И Путин, наверное, не отключил электричество, от которого погиб мой однокашник, когда срезал со столбов провода, чтобы сдать их на металлолом. И, наверное, Путин надоумил уродов, которые украли металлические опоры с памятника на могиле моей бабушки на сельском кладбище. Хотя теперь есть достижение Майдана – можно поехать в Польшу на заработки (фото этого мегаплаката, висящего рядом с родительским домом, прикладываю).
10. Есть люди, которые побывали в АТО и получили за это пару гектаров земли. Собираются ещё.
11. Девочка, с которой вместе учились (для меня всё равно девочка) сказала, что всем нужно объединиться и что всё это разделение Советского Союза – большая беда. Муж у неё – на заработках и прячется заодно от призыва. Сами догадайтесь в какой стране. Название – на плакатике.
 

12. Житель Одессы, с которым разговорились рано утром на Приморском бульваре сказал: «Не думайте плохо за Одессу. Нас тут так прессуют. Но мы не сдадимся».
13. Про свободу слова и прочую «свободу»– я увидел и прочувствовал результаты этой свободы. Ценность человеческой жизни на Украине сейчас – очень невысока. На мой взгляд, за слова нужно отвечать. Как и за дела. И если кто-то призывает к Майдану в России – пусть будут готовы к тому, что их остановят. В том числе и я сделаю всё что смогу, для того, чтобы их остановить. Как-то недавно мой друг из Одессы, у которого сожгли друзей в Доме Профсоюзов, на мой вопрос «Как такое могло произойти?», ответил кратко и емко: «Бесы!». На Украине сейчас разгул бесов. Поражены многие. Иногда очень неожиданные варианты – просветлённый йог вспоминает, что он в прошлом – украинский милиционер и едет воевать в АТО. Нападение бесов на Русь. Раскол в церкви произвели. Захват церквей православных московского патриархата. Полуподпольные службы идут, прямо как у первых христиан. Бесовщина, прямо как у Гоголя. Другого объяснения у меня нет. Изгнание бесов быстрым не будет. И крови ещё прольётся.

У меня теперь тоже есть личный счет. И к тем, кто впустил и вскармливает бесов на моей земле – к идеологам майданов различного разлива (будь то «тренеры-общественные деятели», будь то «журналисты дождей и прочих осадков») - я буду противодействовать. Как смогу.

14. Я никого не отправляю в бан и не блокирую. Мне кажется, что это – символическое убийство. И мне это не близко. Хотя меня уже некоторые коллеги по работе символически «расстреляли». Но если кто-то будет мою страну называть Рашкой и неуважительно отзываться о народе (я не делю русских и украинцев, белорусов и татар) – в бан не отправлю, но в жбан (особи мужского пола) могу дать. Не обижайтесь. Я предупредил. За слова нужно отвечать. Отвыкли мы от этого.