Ссылка по аглицки

Наказание ссылкой в истории известно не только одному русскому уголовному праву. Ближайшее знакомство с этим видом наказания, показывает, что оно довольно распространено и в других европейских странах.

Ссылке отдали дань, не говоря уже о древнем Риме, Португалия, Испании, Франция и Англия. Французские писатели Бомон и Токвиль, примечательно заметили, что «идея ссылки, вследствие ее кажущейся простоты, способна увлекать массы».

Ссыльный вопрос на Западе, также как и в России, породил целую литературу. Но из всех государств, применявших в своей карательной деятельности ссылку, самое большое внимание приковывает к себе Англия, как по продолжительности применения ссылки, так и в особенности по тем конечным результатам, какие преследовали английские власти.

Английская ссылка совершила свой цикл в течение целых столетий, из Англии в Америку в 1614 году, а в Австралию в 1788-м. За этот продолжительный период английская ссылка принимала самые разнообразные формы, видоизменяясь под влиянием требований «идей времени».

Английское общество и правительство, в лице лучших его представителей, с напряженным вниманием следили за всеми перипетиями этой своеобразной меры наказания. С другой стороны, знаменитые европейские криминалисты в основу своих выводов о ссылке клали всегда те или иные моменты ссылки английской.

Поэтому опыты английской ссылки представляют большой исторический интерес, потому что никакая другая, а именно английская ссылка, не доказала так полно и так блестяще известное положение, высказанное еще Ф. Бэконом, что «нелепо и невозможно задумывать создать общество из таких противообщественных элементов, как преступники».

Начало английской ссылки теряется во мраке веков и относится к тому доброму старому времени, когда мрачная кровавая юстиция терзала свои жертвы всюду.

Скрытно, вдали от света и людей, в страшных застенках, подземельях, уединенных башнях и открыто, а также среди белого дня, при громадном стечении праздных зрителей, шедших смотреть на последние предсмертные страдания человека как на пир, где вместо знаменитого эля пенилась теплая человеческая кровь.

Словом, ссылка зародилась в Англии еще в то время, когда эпитет «классической страны смертной казни» и жестоких телесных наказаний Англия носила по «законному», неотъемлемому праву. Древнейшие постановления об английской ссылке относятся к периоду царствования Елизаветы I.

Царствование Елизаветы I от прошедшего времени унаследовало, кроме политических бурь, также экономические бедствия, вызванные обезземеливанием массы сельского населения и имевшие своим неизбежным последствием в широкой степени развитое нищенство, бродяжество и преступления.

И вот правительство начинает искать средства для борьбы с преступностью, отражать удар ударом же и вышибать клин клином.

Выдвигается вопрос о рациональном устройстве рабочих домов, которые приютили бы праздношатающихся нищих и бродяг, привлекается на помощь пресловутый selfgovernement графств (самоуправление), а главное раздвигает свою угрюмую деятельность заплечная сила; заходили широкие топоры по буйным головушкам, затрещали богатырские кости и заскрипели высокие виселицы.

Считают, что на каждый год царствования Елизаветы I приходится по 400 казненных, что в 45 лет ее царствования составит целую громадную для того времени армию в 18,000 человек!

И, может быть, именно в это время столица Англии Лондон получил нежный эпитет «город виселиц». Но одних этих карательных мер оказалось недостаточно, так сказать, «рука бойцов колоть устала» и правительство призывает к жизни новое средство борьбы с преступностью - ссылку.

Статутом 1597 года предоставлено четвертным мировым съездам право изгонять бродяг, нищих и вообще «неисправимых негодяев» в заморские владения; место ссылки при этом не было определено, а было предоставлено усмотрению тайного совета.

При Iакове I мы встречаем в высшей степени оригинальный пример ссылки, можно сказать, даже единственный в летописях истории человечества.

Из штата Виргинии бежала молодежь вследствие отсутствия женщин. И, вот целомудренная метрополия в 1619 году «посылает туда транспорт проституток в 100 персон», которые, по свидетельству г. Таганцева («Ссылка и высылка», «Журн. гражд. и уг. Права», 1881 г.), «не только были приняты с радостью, но пошли даже в мену, по 120 фунтов табаку за каждую».

В следующем, году сделка повторилась, и вновь присланные женщины уступлены еще дороже, по 150 фунтов табаку.

За проститутками потом двинулись бродяги, воры и т. п. Вот-то было устроенное гражданское общество со святым семейным очагом!

Впрочем, что же? Колонисты ничуть не унывали и называли таких женщин весьма остроумно «кандидатками в матроны Виргинии». Одновременно с невольными эмигрантами в С.-Америку широкою струей полилась свободная колонизация.

Сюда ринулись также все бежавшие от религиозных и политических преследований. Что касается собственно ссылки, то в это первое время ее применение, она отличалась полнейшею неопределенностью, нося в себе все свойства административной кары.

В систему наказаний, как мера уголовно-судебная, ссылка вошла в английское уголовное законодательство лишь при Карле II.

В это же время окончательно определяется и место ссылки - Северная Америка. Статутом 1667 года подтверждено право четвертных съездов ссылать «неисправимых бродяг и бесстыдных нищих» за море; в 1669 году то же право предоставлено единоличной власти мирового судьи по отношению к религиозным сектантам.

Благодаря последнему закону, немалое количество диссидентов было препровождено в Америку. Весьма важен также по количеству сосланных статут 1678 года, по которому отправлены в С. Америку «на вечные времена, без возврата» виновные в нортумберлендском и кэмберлендском восстаниях.

В 1682 году законом предоставлено исполнительной власти заменять ссылкой в Америку смертную казнь, в форме помилования, а в некоторых случаях дозволялось просить об этой замене и самим осужденным.

Из приведенных фактов видно, какой быстрый рост приняла ссылка в Англии, с первого же времени ее появления в значении наказания. Позднее английское законодательство начинает раздавать эту кару еще более щедрой рукой.

Так, например, уже после революции, при Геopге II, ссылкой в Северную Америку обложены были даже такие ничтожные правонарушения, как недозволенная охота на чужих землях или сношения с родственниками, приговоренными к ссылке, но успевшими бежать во Францию или Испанию.

Спрашивается, что же влияло на такой непомерно быстрый рост американской ссылки, какие причины заставили английское правительство так налечь на эту новую меру, раздавая ее направо и налево?

Различные причины вызвали применение в Англии ссылки. Но среди этих причин напрасно мы стали бы искать, подобно некоторым исследователям, соображения гуманности, потому что это значило бы присваивать деятелям XVI и XVII столетия идеи и чувства людей новейшей формации гуманизма, заставить стародавнего человека чувствовать и мыслить в духе идей нашего века.

Такому представлению противоречил бы весь строй английского уголовного законодательства того времени, всецело проникнутый духом злобы, мести и устрашения, духом ненависти к преступнику.

Устрашение, конечно, может влиять не на самого преступника, а на массу народа, в ней всегда есть много врожденной грубости и жестокости.

В силу этого, смертная казнь психически влияет на массу далеко не устрашающим образом, а совершенно противоположно: приучает ее наглядным образом к пролитию крови и к взгляду на человеческую жизнь, как „пустую и глупую шутку".

«Вместе с уничтожением физической жизни преступника, убивается нравственная жизнь народа», - говорил  А. Шлаттер. Так что смертная казнь служила, школой варварства и ожесточения нравов народа.

С другой стороны с представлениями о гуманности не вяжется сама структура американской ссылки. Причины появления американской ссылки весьма низменного, практического свойства.

Мера эта прельщала английское правительство своей дешевизной, то есть способностью легко и дешево отделаться от преступного элемента, интересы финансовые решительно преобладали над уголовно-правовыми и даже над колонизационными.

Отправка ссыльных в Северную Америку лежала на обязанности графств (административные округа). Последние во избежание излишней дороговизны по пересылке вступали в договора с частными предпринимателями, бравшими за пересылку ничтожное вознаграждение и за то выговаривавшими себе право пользоваться трудом ссыльных в течение всего того времени, на которое они были приговорены к наказанию.

Благодаря этому последнему условию, пересылка была легким бременем для графств. Так, например, в XVIII столетии каждый ссыльный обходился графствам не более 5 фунтов стерлингов, что при общем количестве ссыльных в это время, доходившем до 2,000 человек в год, составляло всего только 10,000 фунтов стерлингов, цифру ничтожную, сравнительно со стоимостью содержания арестантов в тюрьмах графств.

Трудом ссыльных перевозчики обыкновенно сами не пользовались, а продавали его американским богачам, нередко конкурируя с «импортом» из Африки». Это было гораздо выгоднее для них, так как давало возможность производить своего рода торговые обороты на этом «живом товаре».

Дело в том, что потребность в рабочих руках в это время была чрезвычайно сильна в Cеверной Америке, при ее малонаселенности и той бешеной погоне за наживой, которая волновала селившихся в ней отщепенцев Старого Света.

Вследствие этого запрос на ссыльных не был никогда в застое, и богатые плантаторы уплачивали за них часто большие суммы. Нормальная цена «уголовного раба» стоила на американском рынке в 10 фунтов стерлингов; дороже ценились мастеровые и женщины, в особенности молодые.

Еще чаще ссыльные, как скот, шли в мену на местные продукты, подобно тем «виргинским матронам», о которых мы упомянули ниже. До какой степени был выгоден в то время торг ссыльными, это видно из того, что участие в нем стало заманчивым даже для лиц, высоко поставленных судьбой.

В этом отношении пользуется главный судья времени Iакова I, Пойгам, который, владея обширными плантациями в Виргинии, всячески содействовал, расширению области применения ссылки из-за своих эгоистических интересов.

При Якове I верховный судья Пойгам, вложивший свой капитал в основание колонии Виргиния, отстаивал колонизации посредством преступников, вопреки мнению известного Бэкона, и мнение первого имело решительный перевес. Обширные плантации судьи обладали весьма «солидною» репутацией в степени наказания.

Так как спекуляция на «ссыльном товаре» давала изрядные барыши, то в силу этого являлось много предпринимателей, которые стали конкурировать между собою и всеми силами стремиться отбить друг у друга выгодный подряд, пускались в ход обещания, протекции, подкупы и т. п.

Соответственно этому у кормила правления образовалась даже своего рода «оброчная статья» по ссыльному делу. Известно, что статью торговли ссыльными разделяли даже фрейлины короля Iакова I. Благородный лорд Сундерлаyд в 1685 году униженно просил выскочку Джеффейса, бывшего «в фаворе», дабы он исходатайствовал у всемилостивейшего короля разрешение на то, чтобы ссыльные для отправки их в Америку отдавались тому подрядчику, которого порекомендует этот бескорыстный лорд.

Все подобного рода домогательства кишели в особенности при предстоящих ссылках целыми массами, как, например, после усмирения монмутского восстания.

Изыскивались всякие «случаи» к ссылке, а при отсутствии таковых прибегали нередко к искусственным средствам, попиравшим всякое чувство гуманности и правосудия.

Так исключительно лишь в интересах увеличения доходности «оброчной статьи» от ссыльных, стали назначать смертную казнь за самые незначительные правонарушения, чтобы поставить осужденных, в необходимость просить, как милости отправить их в ссылку.

Даже более того, ссылке могли подвергнуться люди «без всякого сучка и задоринки», потому что говорит г. Спасович в своем «Учебном ученом праве» 1885 г., - «во всех гаванях Англии производились настояние разбои, с целью ловить людей, сажать их связанными на корабли и продавать, под видом ссыльных, колонистам».

Это дало повод английскому писателю Самуилу Сиднею сделать остроумное замечание: «Меркантильный дух англичанина виден даже в способе мстить врагам: итальянец отравляет или закалывает врага кинжалом, англичанин продает его в солдаты или рабы».

При такой постановке вопроса, ссылка была ни более, ни менее как выгодным гешефтом, из которого приобретали выгоды правительство, промышленники, плантаторы и целое английское общество, спасавшееся, благодаря ссылке, от лиц, грозивших его спокойствию и безопасности.

Все они, подводя свои балансы, оставались в крупных барышах. «Один только фактор был забыт при этом - сам преступник. Не только не было речи о каких либо правах этого «раба наказания», но и о каких либо гарантиях его жизни и здоровья», хотя бы в интересах той же колонизации.

«Государство», замечает по этому поводу почтенный ученый профессор Таганцев Н.С., «освобождается от тяжелого груза, а какое ему дело до того, что будет с его отверженцем, какое ему дело до того, что, благодаря откупной системе пересылки, это наказание становилось иногда тяжелее смертной казни».

Как было уже сказано выше, государство возлагало заботу об отправке ссыльных в Америку на обязанность местных административных единиц - графств, которые, при массе других забот и материальных затрат, естественно устремились к мысли о самом легком и дешевом способе отбытия этой новой для них повинности.

На этой почве выработалась пресловутая подрядная откупная система пересылки арестантов. Перевозчик обязывался доставить ссыльных в место назначения, но он вовсе не принимал на себя забот не только об удобствах пересылки, но даже о жизни и здоровье людей, отданных ему на произвол.

По контрактной системе, определенной статутом 1717 года, плата за перевоз определялась не количеством доставленных, а числом принятых арестантов. В силу этого предприниматель был заинтересован только в том, чтобы более нагрузить ссыльного товара на корабль и разместить - это взрывчатое вещество так, чтобы устранить всякую опасность от него на море.

Ссыльные как скот навьючивались в старые суда, часто совершенно гнилые и опасные для такого далекого плавания. Здесь их помещали в темном трюме, за крепкими запорами, по 4 и по 5 человек на одной койке, без различия полов, прикованными цепями как лютых зверей.

В таком положении в течение многих месяцев переезда они содержались безвыходно, «пребывая все время во мраке и духоте не описанной». В трюм им бросали пищу и при том в таком ничтожном количестве, что бывали случаи, когда товарищи по койке скрывали смерть своих соседей и «продолжали лежать на одной кровати со смердящим трупом, дабы пользоваться в течение нескольких дней порцией» умершего.

Болезни и смертность среди ссыльных были невероятные, так что сама пересылка была подчас лютее смертной казни. Государству до всего этого было мало дела, оно никогда не вмешивалось сюда со  своим контролем: пересылка была для него так выгодна и, по своим ужасам, так гармонировала излюбленному его мотиву - устрашению!

Не лучше было положение ссыльных в колонии. Положение это не нормировалось законом и было предоставлено произволу господ, которым они продавались по прибытии на место.

Вследствие этого рабство, по словам Блоссвиля, затягивалось на 4 и на 7 лет, по усмотрению выгод хозяина. «Пословица «закабаление на тридцать шесть месяцев», т. е. на время ссылки, являлась, по остроумному замечанию автора (Русск. общ. в тюрьме и ссылке), «равносильно ироническому обещанию «завтра».

Точно также тяжесть и род работ, поручавшихся ссыльным, находились в полной зависимости от господина, преследовавшего только одну цель - личную прибыль.
Ссыльные употреблялись, по большей части, для работ на плантациях; здесь эти несчастные изнывали под тяжестью работ, "разлученные с семействами", под палящим тропическим солнцем и под дисциплинарною плетью плантаторов наравне с неграми.

Из этого положения для ссыльных не было решительно никакого исхода, жаловаться некому, а за бегство из места ссылки на родину ждала виселица.

Таким образом положение ссыльных вполне приравнивается к институту servitus роеnае - уголовному рабству с тем, под влиянием торгашеского духа английской нации, видоизменением, что американские ссыльные были не рабы государства, как это было у нас, например, при Петровской каторге, а холопами частных лиц.

Мы коснулись быта ссыльных, причем он оказался весьма неприглядным, но в северо-американской ссылке оказалась еще одна страдающая сторона - колония.

Исследователи ссылки вообще мало склонны обращать внимание на интересы ссыльных колоний, рассматривая этот вопрос сквозь призму метрополии, которая при выборе места ссылки старается, по большей части, лишь об одном, чтобы воз¬можно далее убрать со своих глаз свой сор.

Ссылка представляет в этом случае так много гарантии для безопасности метрополии, очищение ее от преступных элементов совершается так просто, механически, что трудно бывает, жаль расстаться с этой мерой.

Это именно случилось и со ссылкой в Северную Америку. Англия снабжала Америку не только лицами преступными, но и систематически развращала их невозможными условиями переезда и системою закабаления.

С другой стороны, она не обращала решительно никакого внимания на пригодность ссылаемых элементов в колонизационном отношении. В ссылку попадал - застарелый преступник и молодой неопытный новичок, человек здоровый и нищий - калека или чахоточный джентльмен, никогда не видавший никакого физического труда.

Здесь они в силу дурных юридических и экономических условий вымирали целыми массами и заносили с собою всевозможные заразные болезни, распространявшиеся и на свободное население Америки. А чаще не вынося гнета плантаторов, ссыльные бежали в неприступные пустынные дебри и группировались в свободных охотников, не гнушавшись никакими налетами и убийствами, ради одной цели – охватившую весь Новый Свет - разбогатеть.

Из–за неразвитой пенитенциарной системы колонии не имели достаточно средств управляться с собственными своими преступниками, а тут еще приходилось бороться с присланными из метрополии, наравне с дикими индейцами. Взаимное озлобление между ссыльными и колонистами росло и шло все в глубь. Нередко колонистам приходилось снаряжать в леса целые экспедиции для поимки беглых и расправы с ними по закону Линча.

Конечно, с описанными невзгодами ссылки охотно мирились люди, извлекавшие из труда ссыльных личную выгоду (они также охотно отстаивали потом и торговлю неграми), но за то против ссылки вооружилось все большинство население американских колоний.

Уже в XVII столетии там и сям раздаются протесты против присылки преступников, в виду развращающего влияния их на нравственность. Первым восстал против «ввоза» преступников из Англии, штат Мэриленд, который в 1676 году постановил не принимать этого «товара», обходящегося слишком дорого для населения.

В XVIII столетии жалобы на ссылку стали заявляться все сильнее и настойчивее и вскоре вся Северная Америка слилась в одном грозном ропоте, эхом которого служил Франклин, который, обращаясь к метрополии, воскликнул:

- «Извергая население ваших островов в наши города, сделавши из нашей земли помойную яму пороков, от которых старое общество Европы не могло себя защитить, вы наносите тем жестовое оскорбление чистым и патриархальным нравам наших колонистов, которые мы хотим сохранить. О, что сказали бы вы, ели бы мы послали вам гремучих змей»?

Ко всем соображениям о вреде ссылки присоединялись также интересы политические. Колонии в наводнении их ссыльными преступниками, без спроса и ведома, чувствовали себя глубоко оскорбленными в своих правах. Они не хотели быть отводным каналом, клоакою метрополии, не желали носить позорной клички «ссылочной страны».

Но в Англии были мало склонны обращать должное внимание на все эти признаки раздражения против ссылки. Личные влияния людей, извлекавших из ссылки свою личную пользу, брали перевес над представлениями народа.

Вследствие этого разлад между колониями заходил все глубже и шире. Правда, образовавшая в Англии в 1770 году комитет о преступлениях внял было неудовольствиям колоний и рекомендовал правительству направить ссылку на 6ерегa Африки и в Восточную Индию, но правительство не согласилось на эти меры, и ссылка в Северную Америку продолжалась на прежних основаниях.

Хотя в метрополии пришлось крепко призадуматься над вопросом - что делать с преступниками?

Число этих последних, год от году, становилось все больше и больше, возрастало в тревожных размерах, - особенно памятен остался в этом отношении 1781 год.
Тюрьмы были положительно переполнены, ссылатьже оказалось некуда: единственная кода ссыльная колония, Мерилэнд, достигшая к тому времени уже довольно высокого гражданского развита, наотрез отказалась давать у себя приют общественным «отбросам» метрополии.

Англия была настолько благоразумна, что не настаивала, а обратила свои взоры на Австралии, и в 1787 году туда плыло уже 11 кораблей, с 800 ссыльными обоего пола и большим запасом всевозможных рабочих opyдий и инструментов.

Через 8 месяцев транспорт этот прибыл в бухту Ботани-Бей, а какую-нибудь неделю спустя на берегу этой бухты уже быль основан город Сидней, первыми гражданами которого оказались, таким образом преступники.

Таково было начало ссылки в Австралию. В течение следующих 50-ти лет, с 1787 г. до 1836 года, с Англии доставлено было туда свыше 100,000 преступников, и более 60,000 свободных переселенцев...

Успех колонизации превзошел самые смелые ожидания.

Так же как «Old England», она стала страной крупной собственности par excellence, обетованная страна  ландлордства, страна, где городское население преобладает над сельским.

Где между представителями того и другого сословия проведена не менее резкая грань в отношении их экономического и общественного положения.

Как и в самой Англии, с тою только разницею, что здесь скваттеры (так называются в Австралии богатые гуртовщики, обладатели громадных стад овец и которых не надо смешивать с американскими скваттерами-пионерами) заменяют собою многоземельных ландлордов Англии и Ирландии и, как последние своих фермеров, также теснят поэтому и здешних мелких землевладельцев селекторов.

Поэтому ссылка в Австралию резко ограничена по сравнению с Американскими штатами, а создавать островную тюрьму местные скваттеры воспротивились, и в 1868 г. отправили партию ссыльных обратно в Англию.

Существующие эмиграционные общества, более заботятся о доставлении скваттерам необходимых для них пастухов и, богатым буржуа угодливой прислуги, составляющей главный контингент эмигрирующих, так как труд их хорошо оплачивается.

С течением времени, однако, главным образом к середине 19 века, колониально-политические условия ссылки радикально изменились.

Дело в том, что чем шире была выполнена колонизаторская задача ссылки, тем скорее государство будет вынуждено обстоятельствами и чувством справедливости отказаться от дальнейшего заселения своих колонии преступниками, так как в колонии успевает установиться общественный порядок, культурный быт, делающий ее нравственно правоспособною наравне с самой метрополией.

Потомство ссыльных принимает форму благоустроенного общества, образуются культурные центры и тем скорее, чем значительнее был приток добровольных поселенцев.

Недостатка в рабочих руках нет; новые ссыльные, вследствие дешевизны их труда, являются опасными конкурентами свободного мeстного населения, которое и само по себе удовлетворяет существующему запросу на труд.

Ссыльные составляют также опасность для установившейся общественной нравственности, и чем выше их интеллектуальный способности, чем больше ссыльные могут выделять из своей среды бойких людей, тем грознее опасность для народившейся общественной нравственности и для нарождающегося материального благосостояния колонии.

Наконец, развивающаяся уже культурная колония, сознавая свое нравственное достоинство, вполне основательно не желает быть долее для метрополии навозною кучею.

Все эти обстоятельства побудили Англию отменить ссылку, как специальную уголовную кару. Она продолжала практиковаться с тех пор только в форме административно-исполнительного порядка судебных приговоров, в отношении ограниченного числа осужденных, которых отправляли в Западную Австралию, где существовал, еще недостаток в рабочих, руках.
Так окончила свое существование и ссылка в Северную Америку, практиковавшаяся Англией в течение целых двух столетий.

По этой теме:
 «Первые английские колонии в Северной Америке основаны на костях белых рабов»
 Источник: «Белое рабство» http://oldtext.whotrades.com/blog/43266463331