«По состоянию на 22 июня 1941 года на вооружении РККА состояло 639 танков КВ. В 1941 году КВ мог уничтожить любой танк Вермахта, оставаясь при этом неуязвимым для противника. Это подтверждается несколькими фактами, когда одиночные КВ в течении суток сдерживали продвижение целых танковых армий. Так, единственный КВ-1, заняв позицию на шоссе у города Остров, целые сутки сдерживал продвижение немцев к Ленинграду. За эти сутки КВ уничтожил 7 немецких танков, батарею противотанковых пушек, одну 88-мм пушку с расчетом и несколько грузовиков и бронетранспортеров. В июле 1941 года в Литве, в районе города Рассеняй, один советский КВ в течение суток сдерживал наступление 4-й немецкой танковой группы генерал-полковника Гепнера. один танк и четверть всех германских танковых войск! А рота КВ-1 из 5 машин под командованием старшего лейтенанта Зиновия Колобанова только в одном бою под Гатчиной в августе 1941 года уничтожила 43 (!) немецких танка, при этом потеряв только один свой.»
Конечно, приятно читать строки, описывающие подвиги наших танкистов и вспомнить старый лозунг: «советские танки — лучшие в мире». Да, все эти факты основываются на реальных событиях. Но автор несколько преувеличивает.
«Сдерживал продвижение немцев». Ну это вряд ли. Скорее всего, задержал продвижение какой-либо одной части. Ну не одна же дорога в Ленинград ведет.
Под Гатчиной действительно рота КВ-1 уничтожила около 40 танков противника. Только справедливости ради надо отметить, что наши танкисты разбили немцев не в открытом бою, а из засады (что, конечно, не умаляет заслуги танкистов). Сначала была подбита головная машина, затем — замыкающая. А потом уже начали расстреливать немцев, оказавшихся запертыми на узкой дороге, проходящей среди заболоченной местности.
А вот под городком Рассеняй не мог один танк (пусть даже и КВ-1) сдерживать четверть германских танковых войск. Это товарищ Виктор Суворов сильно преувеличивает. Вот что об этом пишет Алексей Исаев в своей книге «Десять мифов Второй мировой»:
4-я танковая группа состояла из двух корпусов: 41-го и 56-го. В первый день войны 56-й корпус под командованием Эрих фон Манштейна вообще двигался без помех, а 41-й корпус «встретил сначала сильную группировку противника, сосредоточенную в районе Шауляя». Шауляй находится в 70 км севернее Рассеняй, и немцы достигли его в первый же день войны. Таким образом, город Рассеняй в первый же день был обойден корпусами 4-й танковой группы с обеих сторон и оказался в глубоком тылу немцев… Дыма без огня не бывает. И подвиг экипажа КВ был. Конечно, не сдерживал он целую армию, но что уничтожить его было трудно, это наверняка. Вот описание этого боя, взятое из послевоенного отчета группы немецких офицеров в американском плену.
«Один из КВ сумел перекрыть маршрут снабжения немецких войск в районе северного плацдарма. Он блокировал его несколько дней. Сначала он сжег колонну грузовиков с боеприпасами и продовольствием. Подобраться к этому монстру было невозможно — дороги проходили среди болот. Передовые немецкие части лишились снабжения. Тяжелораненые не могли эвакуироваться в тыл и умирали. Попытка уничтожить танк 50-мм противотанковой батареей с расстояния 500 м окончилась тяжелыми потерями личного состава и орудий. КВ остался невредимым, несмотря, как выяснилось впоследствии, на 14 прямых попаданий — но они оставили лишь синие пятна на его броне. Была подтянута 88-мм зенитка, танк позволил ей встать на позицию в 700 м, а затем расстрелял, прежде чем расчет смог произвести хотя бы один выстрел. Ночью были посланы минеры. Они заложили взрывчатку под гусеницы КВ. Заряды взорвались как положено, однако смогли лишь вырвать несколько кусков из траков. Танк остался мобильным и продолжал блокировать маршрут снабжения. В первые дни экипаж танка снабжался припасами окруженцами и местными жителями, но потом вокруг танка была установлена блокада. Однако даже эта изоляция не заставила танкистов покинуть позицию. В итоге немцы применили хитрость. 50 немецких танков стали обстреливать КВ с трех направлений, чтобы отвлечь его внимание. В это время 88-м зенитка была скрытно установлена в тылу КВ. Она 12 раз попала в танк, и три снаряда пробили броню, уничтожив его».
Можайский десант зимой 1941 года
Советский летчик, совершавший разведывательный полет на территорией противника во время возвращения заметил колонну немецкой бронетехники, двигающую к Москве. Выяснилось, что на пути вражеских танков нет ни заградотрядов, ни противотанковых средств. Было принято решение выбросить десант перед колонной. На ближайший аэродром привезли свежий полк сибиряков. Построили, предложили добровольцам прыгнуть с самолета в снег и остановить врага. Причем предупредили сразу, что прыгать придется без парашютов, с бреющего полета прямо пред колонной. Это был не приказ, а просьба, но шаг вперед сделали все.
Далее приведем строки из романа Юрия Сергеева «Княжий остров»: «Немецкая колонна ходко неслась по заснеженному шоссе. Вдруг впереди появились низко летящие русские самолеты, они словно собирались приземляться, стлались над сугробами, сбросив до предела скорость, в десяти — двадцати метрах от поверхности снега, и вдруг посыпались гроздьями люди на заснеженное поле рядом с дорогой. Они кувыркались в снежных вихрях, а следом прыгали все новые и новые бойцы в белых полушубках и казались врагу, охваченному паническим ужасом, что не будет конца этому белому смерчу, этой белой небесной реке русских, падающих в снег рядом с танками за кюветом, встающих живыми и с ходу бросающихся под гусеницы со связками гранат… Они шли, как белые привидения, поливая из автоматов пехоту в машинах, выстрелы противотанковых ружей прожигали броню, горело уже несколько танков… Русских не было видно в снегу, они словно вырастали из самой земли: бесстрашные, яростные и святые в своем возмездии, неудержимые никаким оружием. Бой кипел и клокотал на шоссе. Немцы перебили почти всех и уже радовались победе, увидев догнавшую их новую колонну танков и мотопехоты, когда опять волна самолетов выползла из леса и из них хлынул белый водопад свежих бойцов, еще в падении поражая врага… Немецкие колонны были уничтожены, только несколько броневиков и машин вырвались из этого ада и помчались назад, неся смертный ужас и мистический страх перед бесстрашием, волей и духом русского солдата. После выяснилось, что при падении в снег погибло всего двенадцать процентов десанта… Остальные приняли неравный бой…
Я не могу представить ни немца, ни американца, ни англичанина, добровольно и без парашюта прыгающего на танки. Нынешние разорители России и нашей армии обязательно поглумятся над этим фактом истории… Чего только не напишут: дескать, солдаты боялись Сталина, боялись, что их расстреляют, что их силой заставили… Помолитесь за них, люди… Помяните Можайский десант!»